Вседорожно-таёжные истории

[Z-131]

Уговорили знакомые сладкоречивые лесорубы съездить к ним на деляну,загрузить леса и привезти в город,обещали несметные сокровища.Предыдущая поездка до НГ под начинающимся снегопадом была удачна.Опосля там никто не ездил,но попытки были.В 6 утра выхожу из дома,мороз скрючивает ещё не проснувшееся толком тельце ростом195 и весом под центер. Пешая прогулка около 2км в быстром темпе разогревает и бодрит. Запускаю подогрев двигателя -капризная,но эффективная штука. На армейских ЗиЛ-131
устанавливался штатно. Собираю продукты,термос,беру бензопилу и пару снеговых лопат.
Запустились,выдвигаемся.Мороз явно за 30,машина подпрыгивает на квадратных колёсах,наката нет в принципе. При переключении практически останавливается.Через 3-4км это пройдёт. Один лесоруб едет со мной,другой планирует ехать на полноприводном КАМАЗе,но водитель оказался слабым звеном-вовсю празднует старый новый год и ехать не в состоянии. Несмотря на раннее утро в городе уже интенсивное движение,на трассе спокойнее. Полтора часа по асфальту и сворачиваем на зимник,прочищенный нефтянниками,доскакиваем до переправы через р.Т. Нефтянники ушли дальше по трассе,шлагбаум поднят,проезд свободен. На перекрёстке на П. встречаем лесовозы УРАЛ и КАМАЗ-сайгак.Мужички ковыряются в сайгаке-погнало масло из двигателя.Расспрашиваем кто и куда,отвечают неохотно и уклончиво.
Волочаевские так называемые чёрные лесорубы,пилят лиственницу на мари,чем зимой и зарабатывают.

[Z-131]

Шпарим далее вдоль ЛЭП,солнышко приподнялось,марь занавешена морозным туманом. Вдалеке столбом дыма огромный бульдозер прогребает разворот для трубовозов. За пару часиков доскакиваем до сворота на старую лесную дорогу.По ней Сергеич выезжал в начале декабря,писал,что снега уже по колено.Сейчас,соответственно,больше.Но первые 3км протоптаны-лесорубы несколькими днями ранее зафрактовали в пригородном посёлке УРАЛ. Доехали до ключа и завалились передком в снежную яму.Предложение откопать водила,совершающий первый серьёзный рейс на этой машине,отверг и,вывернув колёса,принялся газовать, раскачивая грузовик. Раздался металлический щелчёк и передние колёса перестали вращаться.Взялись за лопаты,раскопали площадку для разворота,поддомкратили и подложили чурочки.Развернулись,но пустая машина без передка по своей колее не идёт.Решили пригрузить,начали пилить окружающие деревья.Водитель,заодно распилил себе ногу.Наложили жгут,замотали бинтом.Уже глубокая ночь.Покемарили в кабине. Утром один пошёл на зимник,второй сел за руль УРАЛа.Колея подмёрзла и продвижение стало возможным,но часто стягивало в снег.Приходилось откапывать,сдавать назад на колею. Макс в это время тормознул на зимнике бульдозер и экскаватор.Ему выделили экаватор,который и вытащил бедолаг на УРАЛе на зимник.
В нашей экспедиции дело пошло веселее.Яму акуратно объехал по краешку,прокопали метров30 снежного задува,въехали в лес.До новогоднюю мою колею почти не видно,но козы ею пользуются.

[Лукавый]

Z-131
Во всей этой истории жалко только коз...

[ShAsh]

и урал....

[Z-131]

Так что шпарим по козьей тропе. Много лёжек,попадаются заячьи следы-бегают уже по верху,лёгкий наст позволяет.Далее видели зайчишку,удивились-почему то серый.Бывало осенью ещё снега нет,а зайцы белые.Тут же глубокая зима,а всё наооборот.
Скорость передвижения по "козьей тропе" составляла по GPS 5-7 км\час,но сопочки одолели и спустились в долину реки.Тут то и приплыли-ЗиЛ нагрёб перед бампером сугроб и остановился.Понимаю,что пора разворачиваться,но напарник-лесоруб парень упорный,берёт лопату и начинает копать.Осталось,то каких-то 5км! Я оставляю его за этим занятием,достаю бинокль,осматриваю окресности.Уже недалеко высятся сопки хребта В. Солнышко хоть и не греет ,но светит щедро,воздухом дышать хочется-не Хабаровск чай.Недалеко под сопочкой залаял козёл-почуял наше присутствие.Красота. Настроение портит только недостижимость нашей цели.Вернуться тоже оказалось непросто,но проехали без приключений.Надежды на русский авось оказались тщетны,что,впрочем,обговаривалось заранее. В целом прогулка была позитивная,приятно бывать в таких местах.

[lodkin]

А как же горе водитель с "распиленой" ногой... так со жгутом и мается?

[Z-131]

А как же горе водитель

Сказывали,даже хромая бежал перед УРАЛом,показывал куда ехать,хотя в месте распила при перевязке была видна коленная чашечка и кость. Страшное дело! Впрочем чудиков хватает.

[Машин папа]

И каков расход ЗиЛа в лесу на таких направлениях?

[Z-131]

Получилось 70л на сотню за поездку. Холодрыга, возвращались на АЗС -39 показывал градусник.

[e2 e4]

Перепостил с guns.ru
http://talks.guns.ru/forummessage/75/356906-2.html


Автор этой охотничьей байки - известный саратовский врач, хирург и не менее известный охотник Дмитрий Арсениевич.
Я прочитал , меня прикольнуло вот и скопировал сюда.Дальше слова автора.

Как-то вечером, после работы, я заглянул в свой любимый магазин <Охота> посмотреть, нет ли в продаже чего-нибудь новенького. Продавец тётя Вера знала меня ещё любопытным мальчишкой-шестиклассником, который бегал сюда через день посмотреть на настоящих охотников и послушать их рассказы. Повезло - она обрадовано позвала меня к своему прилавку и сказала, что, когда разойдутся покупатели, она мне что-то покажет. В нетерпении я ждал около получаса. Наконец народу стало поменьше, и тетя Вера с заговорщицким видом достала из-под прилавка маленькую коробочку и новый глянцевый журнал <Охота и охотничье хозяйство>.
- Вот - читай, - сказала она, открыв закладку. Читаю и обалдеваю. Оказывается, в Чехии охотники изобрели манок, имитирующий крик раненого зайца. Если в манок дунуть, то через 10 - 15 минут со всех сторон сбегутся лисы, и за вечер их можно настрелять 14 - 15 штук. Неужели у тети Веры в руках именно эта штукенция?
- Держи, - говорит тетя Вера и протягивает мне манок. - Звонила тебе в больницу, но ты уже ушел.
Оказывается, манков в магазин пришло три штуки. Два отошли отцам города, а вот один оставили мне. Вынимаю из коробочки заветный манок и, вопросительно глядя на тетю Веру, приставляю его к губам. <Пробуй>, - разрешает она. - <Но не очень громко, потому что звук уж очень страшный>.
Как кричит раненный заяц, охотникам объяснять не надо, а не охотникам объясню. Чувствуя близкую смерть, косой кричит так, что у меня мурашки по коже бегут. Крик напоминает истошный вопль младенца, жуткий и одновременно неприятный, пробирающий до костей. Не понимаю, как из такого милого зверька извлекается такой жуткий звук.

Ну так вот. Дунул в этот манок. Пронзительный визг испугал меня самого, но реакция посетителей была еще ужасней. Двое упали на пол, а у остальных волосы встали дыбом. - Отлично! Беру, - говорю я тёте Вере и тороплюсь уйти из магазина: как-то неудобно получилось с испуганными посетителями.
Прибежав домой, немедленно звоню председателю отдаленного степного колхоза, то ли дочь которого, то ли жену я когда-то спас не то от смерти, не то от беременности, и кричу: <Завтра выезжаю, готовь машину! Охота будет с новым западным суперприбором>. Завтра наступает с большим трудом, после беспокойной ночи, проведенной с женой в разработке модели лисьей шубы до пола, заряжанием дополнительных патронов, перебиранием охотничьих шмоток. Манок попробовал дома с друзьями-охотниками - все в панике и в ужасе. Хорошая вещь!
Бесконечная дорога, встреча, проба деревенской вкуснятины: борщ, вареники, сметана. Неизбежные расспросы: как работа? как родители? Отвечаю автоматически, с нетерпением жду вечера. Хозяин, Николай Иванович, не охотник. Поэтому предложил от чистого сердца сегодня поспать, а утром погулять с ружьецом вокруг деревни. Не обижаюсь.
Но вот водитель с местным охотником уже стоят у ворот, не глуша <Урал>, на котором меня надо везти. Снега выпало много, <УАЗ> не проедет. Местный охотник Санька, я с ним уже знаком, с восторгом смотрит на манок и говорит, что с таким можно на две шубы настрелять.
До места далековато, километров восемь в поле. Там стога со всей степи свезли - зимой мышей и лис полно. На улице минус тридцать, январь. Одевают меня трое. Штаны из верблюжьей шерсти водолазные, сверху ватные, сверху белые маскировочные. Тулупа тоже два. Один так, а другой председательский задом наперед, для тепла. Валенки, шапка с завязанными ушами - короче, чучело огородное, но по-другому нельзя. Холодно, сидеть часа три. В кабине я не поместился, запихали в кузов. Ехали долго, куда-то в ночь, буксовали два раза. Когда остановились, и я выпал из кузова, иначе мой выход не назовешь, было около десяти часов вечера.
Восхождение на стог заняло около двадцати минут. Сам я в такой одежде даже ходить не мог, а забраться на стог сена четырехметровой высоты и подавно. Повезло, что у стога нашлись вилы и грабли. Их обратную сторону упёрли мне в заднее место, меня удалось задвинуть наверх. Я раскопал себе в сене нору и очень уютно оборудовал место для стрельбы. Затем, махнув ребятам, сказал, чтобы раньше, чем часа через четыре, за мной не приезжали. <Урал> мощно фыркнул мотором, развернулся и уехал в темноту, оставив меня одного в жуткой январской ночи, в казахстанской степи.
Страшновато одному-то. Минут десять сидел тихо, потом думаю: <Ну что ж, пора>. Достаю манок, укладываю рядком патроны, чтобы были под рукой, картечь на всякий случай тоже поближе. Ну, пора! Набрав воздух в легкие, дую в манок, и рвущий душу крик разносится по дикой ледяной степи. Мамочка! Зачем я это сделал?! Сейчас какие-нибудь черти или лешие сбегутся. Кое-как пришел в себя, успокоился, ну, думаю, лисы-то сейчас точно сбегутся. Караулил, караулил и незаметно заснул.
Тонкий слух охотника даже во сне не подводит, и на сей раз тоже не подвел. Слышу, поскрипывают шаги, рядом где-то. Сдвигаю предохранитель вперед, тихо поворачиваю голову, вижу: не лиса и не волк, а обычная лошадь с санями подъезжает к моему стогу. Из саней вылезает деревенский мужик в ушанке с вилами, хитро озирается по сторонам, удостоверяясь, что вокруг никого нет. Не торопясь, начинает почти из-под меня набивать сани сеном. Подними мужик голову хотя бы чуть, он уперся бы взглядом как раз в дуло моего ружья. Но зачем ему смотреть наверх стога, когда в середине сена полно. Сижу, еле сдерживая смех. Сказать ему, что воровать нехорошо, или пусть себе ворует? Им и так тяжело живется.
Решение пришло исподволь. Тихо приставляю манок к губам и изо-всех сил дую, направив его прямо на мужика. Передать тяжело, но попробую. Лошадь, не поднимая от стога головы, подпрыгивает необычайно высоко на всех четырех ногах, грива и хвост у нее встают дыбом, и она, будучи в двух метрах над землей, начинает бежать. Бежит она по воздуху, как мне показалось, минуты две. Потом, согласно законам гравитации, всё-таки падает на землю и исчезает в степи, несясь каким-то нездоровым галопом, которым ей, видимо, до этого бегать не приходилось.
Как от лошади оторвались сани, я так и не понял. Они даже не тронулись с места, так резко она все это проделала. Мужик на долю секунды позже лошади тоже подпрыгнул, как мне показалось, выше стога, при этом как-то конвульсивно взбрыкивая руками и ногами. Шапка при этом катапультировалась с его головы, видимо, из-за резко вставших дыбом волос. Кричал он в полете так, что я испугался за его здоровье. Мужик исчез из виду чуть медленнее лошади, даже не коснувшись земли. Через минуту все было кончено. Опять я остался один на один с ночью, степью, зимой, а также с санями с сеном.
Приехавший за мной водитель минут десять ходил вокруг саней, почесывал затылок и, наконец, сказал: <Саней-то вроде и не было>? <Сначала не было, - подтвердил я, - а потом приехали>.
Утром в сельсовете на заседании правления колхоза актив внимательно слушал рассказ сторожа, о том как во время охраны им колхозного сена на него напал снежный человек, лошадь сожрал, а самого догнать не смог...

[Z-131]

Классно,ржал до слёз.