Большехехцирский заповедник - один из старейших на Дальнем Востоке, образован в 1963 году. У него давно устоявшаяся жизнь, свои правила, традиции. Но, по мнению его директора Сергея Спиридонова, проблем у заповедника все больше. На чьи деньги жить
«Островок» наш вообще-то немаленький - 46 тысяч гектаров и 140 км по периметру вблизи Хабаровска. Причем все это окружено землями 50 землепользователей. За последние годы наш Большехехцирский, как и другие в стране, претерпел массу изменений. Спиридонов работает директором больше 15 лет, и за это время с десяток раз менялось название вышестоящей организации. Конечно, перемены сказываются: одно, когда в системе трудятся люди опытные и знающие, другое - когда тобой руководит случайный и безразличный народ. Сегодня заповедники находятся в системе Росприроднадзора (говорят, временно).
Как всегда, охрану этих участков природы обеспечивает государственная инспекция. Созданы две опергруппы по пять человек в каждой. Хотя штат здесь 50 человек, и из них по нормам должно быть шесть процентов охраны.
Почему невелика госинспекция в Большехехцирском?
Так ведь заработная плата у инспектора 5-12 разрядов (не удивляйтесь!) - две-три тысячи рублей… Неужели государство всерьез рассчитывает, что на такие деньги можно прокормиться? Или заведомо толкает людей на воровство? Правда, в заповеднике-то не разбежишься, это тебе не лесхоз, где под видом санрубок можно продать лес и преимущественно за границу.
Понятно, что пара тысяч рублей сотрудников вовсе не стимулирует. Потому в госинспекции заповедников работают в основном люди, давно живущие на земле, имеющие подсобное хозяйство, взрослых детей… В Большехехцирском, к слову, в инспекции работает половина пенсионеров. Впрочем, как и везде. Потому и невозможно увеличивать численность охраны! Принимать новых из города? Смешно! Ну зачем принимать случайного человека, который и работать не будет, и уволить которого трудно?
Так что охрана заповедника состоит из чистых патриотов своего дела - старых опытных кадров. А если появляются новые, то они преимущественно из вчерашних фермеров и трактористов и исключительно жителей Бычихи и окрестных деревень. Ну, работать же как-то надо, хотя бы пожары тушить…
Поэтому Спиридонов пишет письма О. Митволю и депутатам Госдумы: «Предлагаю повысить заработную плату госинспекторов до уровня зарплаты в других отраслях…».
Но вот пока государство смотрит на этот вопрос иначе: заповедники-де должны полагаться в основном на грантодателей. Заповедники, конечно, - государственная собственность, но существовать должны как бы на иностранные денежки. То есть как-нибудь сами, у государства и без них забот полон рот…
Видите, как легко? В России 101 заповедник и 35 национальных парков, всего 136 охраняемых природных территорий. Разве грантодатели могут всем оказать финансовую поддержку? Увы.
- Разумеется, - говорит Спиридонов, - Большехехцирский стремится сделать многое. Взять соревнования инспекторов заповедников Дальнего Востока, инициатором которых стали несколько лет назад. Трижды проводились эти состязания: демонстрировались профессиональные навыки (стрельба из служебного оружия, водные состязания, даже конные, знание основ правовой деятельности и пр.). Такие соревнования должны повысить качественный уровень службы.
Сейчас-то, честно говоря, инспекторы просто присутствуют при заповедниках (везде так, не только в Большехехцирском!). Вроде и выгнать не за что, но и задержаний не показывают, протоколов нет…
Можно ли принимать всерьез эту службу? Риторический вопрос. Каков привет, таков ответ! А ответ этот заложен в отношении государства к особо охраняемым территориям.
А с ночёвкой - уже туризм
В уставе, положении и федеральном законе о заповедниках с некоторых пор существует строка об экологическом просвещении. Сотрудники, стало быть, обязаны разъяснять гостям, горожанам, жителям прилегающих территорий необходимость сохранения заповедника и т.д.
Посещать заповедники экскурсантам на специально отведенных участках не возбраняется. А уж работникам и подавно, тем более в положении о заповедниках сказано: «Для осуществления своей деятельности сотрудники могут прокладывать полевые маршруты, строить кордоны, заготавливать дрова и даже заниматься сбором дикоросов для своих нужд, без права продажи…».
Но в последнее время заговорили об экологическом туризме. Мол, надо проводить экскурсии по экологическим тропам, в музеях природы, знакомить желающих с окружающей средой и пр. В Большехехцирском, в частности, создан экологический центр, где принимают жаждущих пообщаться с природой, есть экотропы, где гид расскажет, что к чему на этом участке.
То есть заповедник вступил в полосу экотуризма. В законе «О туризме» сказано: если экскурсия без ночевки, то это просто экскурсия. А если с ночевкой, то это уже экологический туризм. За который (как и за экскурсии) берут деньги. Кстати, в 2006 году руководитель Росприроднадзора издал приказ и установил план получения прибыли каждому заповеднику (Большехехцирский должен был «накопытить» полтора миллиона рублей). Потом этот приказ был, конечно же, отменен.
А вот инструктивные письма остались: заповедник обязан вести внебюджетную деятельность. Каким образом? Понятно, что ловить рыбу или рубить древесину нельзя. Но можно проводить экскурсии. Какие экскурсии? Грань между ними и экотуризмом размыта: в положении о природных заповедниках говорится, что он является некоммерческой организацией. Зато налоговая инспекция называет это коммерческой деятельностью и, не раздумывая, берет налоги с прибыли.
Поэтому Спиридонов отправляет письма по старым адресам: мол, необходимо сделать дополнение в федеральный закон «Об особо охраняемых природных территориях» и ввести четкое понятие, что такое экотуризм. Растолкуйте, мол, что мы обязаны делать! Ведь сейчас, по сути, не имея четкой правовой основы, заповедники занимаются и тем, и другим!
Научная работа - дело личное.
Деньги на заповедную науку - как бы личное дело заповедника. Большехехцирский, грубо говоря, городской заповедник: загазованность, промышленные стоки и прочее негативно влияет на его экосистему. Как город влияет на заповедник, что следует делать, чтобы его сохранить? Это же научные исследования, привлечение ученых, и за это надо платить. Увы! Денег нет.
Так же, как нет и на изучение причин усыхания ельников. Почему рядом растущая сосна живет и здравствует, а ели гибнут?..
А самая живейшая проблема - непарный шелкопряд (он отмечен уже на границе заповедника). Денег все равно нет…Нельзя же заниматься только летописью природы (этот ежегодный отчет обязателен для всех заповедников России).
Решаемы ли все эти заповедные проблемы? Трудно сказать. Например, у бывшего заказника федерального значения «Хехцирский» (это на границе с заповедником) сменился хозяин. Купило кордон, по слухам, какое-то частное лицо. Чем оно будет заниматься в охранной зоне заповедника, можно только предполагать. Да и прежде, чем «сесть» там, надо бы согласовать это с Большехехцирским. Между тем никакого согласования с ним никто не проводил! Показательный факт отношения к жемчужине природы, не правда ли?
Наталья Платошкина. Газета"Тихоокеанская Звезда"
