Государственная дума приняла закон "О территориях опережающего социально-экономического развития в РФ". ТОРы - одна из составляющих новой модели развития российского Дальнего Востока. Тем не менее концепция, которая лежит в основе этой модели, до конца не определена. Директор ДальНИИ рынка при минвостокразвития России, профессор Вадим Заусаев считает: руководящая идея должна вытекать из поставленных перед нашим макрорегионом целей.
Вадим Константинович, а чего вообще Россия ждет от своего Дальнего Востока в XXI веке?
Вадим Заусаев: Ответы могут быть самыми различными. Например: усиления транзитной роли территории, повышения валютного вклада в экономику страны, ускоренного развития округа. Надо решить, необходимо ли комплексное социально-экономическое развитие Дальнего Востока или, скорее, нужна территориальная его дифференциация (юг - формирование постоянного населения с комплексным хозяйством, север - вахтовая экономика по типу Чукотки)? Можно выделить три цели и, соответственно, три концепции, реализующиеся по своим сценариям. Первый из них - инерционный.
Это означает просто топтание на месте?
Вадим Заусаев: Это означает ориентацию на экспортную специализацию с минимальными для России издержками, обеспечение страны наиболее дешевыми (малозатратными) валютными ресурсами. Здесь надо учесть усиление китайского акцента. Широкое распространение получат концессионные отношения. Они коснутся наиболее масштабных месторождений нефти, газа, железной руды, угля. Крупнейшие иностранные корпорации станут главной движущей силой развития региона. Открытие внутренних инвестиционных и товарных рынков приведет не только к форсированному поступлению значительных иностранных капиталов, но и к росту импорта готовых товаров, свертыванию недостаточно конкурентоспособных местных перерабатывающих производств.
Расширится использование иностранной рабочей силы. Местное население будет ей неконкурентно, что создаст предпосылки для усиления его оттока. Повсеместное распространение получат вахтовые методы организации работ. Возрастут геостратегические риски, снизится управляемость региона со стороны российского государства. Но благодаря концессионным платежам Россия получит значительные финансовые ресурсы для решения с меньшими социальными издержками стоящих перед ней проблем.
Второй сценарий - национально-либеральный. Он подразумевает, что Дальний Восток - плацдарм для массированного вхождения страны в экономику Азиатско-Тихоокеанского региона.
То есть усиливается транзитная роль территории?
Вадим Заусаев: Совершенно верно. А кроме того, это диверсификация внешнеэкономических связей.
Драйвером здесь выступит Сахалин с железнодорожными мостами на материк и на остров Хоккайдо (Япония). Создание "евразийского моста" - высокоскоростного прямого железнодорожного пути через Сахалин "Япония - Россия - Европа" - уменьшит срок прохождения грузов до десяти суток. Строительство на юге острова тепловой электростанции на парогазовых установках и передача электроэнергии по подводному кабелю станет основой энергомоста "Сахалин - Япония". Свое место в этом сценарии найдут нефтеперерабатывающие, нефте- и газохимические предприятия, воспроизводство и использование на интенсивной основе биоресурсов моря и леса.
Претерпит существенные изменения система расселения на Дальнем Востоке. Политика государства будет нацелена на сохранение постоянного населения на юге региона и использование вахтовых методов организации работ на севере. Это позволит экономить на социальной инфраструктуре, концентрируя ограниченные ресурсы на приграничных территориях России.
А в чем заключается третья концепция?
Вадим Заусаев: В том, что Дальний Восток - будущий драйвер российской экономики. Эта концепция базируется на идее высокой потребности во второй половине XXI века сопредельных государств не только в традиционных природных ресурсах, но и в пресной воде, пространстве для размещения возобновимых источников энергии, экологически чистом животном белке (биологических ресурсах моря). Российский Дальний Восток эту потребность удовлетворить способен. Сделать это, не нанося ущерб безопасности нашей страны, возможно при реализации патерналистско-инновационного (национального) сценария развития макрорегиона. Однако он требует значительных государственных вложений в качественную модернизацию экономики. Реализация долгосрочных проектов в области нефте- и газодобычи, транзитного транспорта, магистральной трубопроводной сети, лесной, угольной и рыбной промышленности должна идти на принципах устойчивого природопользования, чтобы сохранить конкурентоспособность наших ресурсов. Развитие производственной и социальной инфраструктуры, образования, здравоохранения, культуры, жилищно-коммунальной сферы обеспечит создание трудового потенциала нового качества. При стягивании его на наиболее благоприятные по условиям проживания территории возрастает роль юга региона как места размещения больших и малых селитебных центров. Живя в наиболее обустроенных местах, их население будет работать по всему Дальнему Востоку, в том числе и на вахтовых принципах.
Звучит замечательно. Но, наверное, это все обойдется в копеечку?
Вадим Заусаев: Повышенная затратность этого сценария обусловлена формированием и наращиванием на Дальнем Востоке постоянного населения. Это требует не только повышения качества жизни посредством реализации масштабных экономических проектов, но и непосредственной его поддержки. То есть необходимы увеличение размеров дальневосточных надбавок и выплата их из федерального бюджета, бесплатное высококачественное медицинское обслуживание, бесплатное высшее образование в рамках ДФО, дотация в размере не менее 50 процентов стоимости строительства жилья и коммунальных расходов, бесплатный проезд раз в год в западные регионы страны.
Цена подобных мероприятий высокая и составляет для Дальнего Востока порядка 1,5 триллиона рублей в год.
В реалии движение Дальнего Востока будет иметь собирательный сценарий и содержать в той или иной степени элементы всех концепций. Но исходя из политической воли, власть преимущественно сконцентрируется на одной из них. Если акцент будет сделан на текущих проблемах и сиюминутной экономической выгоде - на первом сценарии, если на человеке и стратегических интересах - на третьем. "Российская газета" Инесса Доценко
